Эта история произошла в Подольске. 78-летняя пенсионерка заразилась ВИЧ в местной больнице. Она и заразивший её донор скончались, в гибели женщины винят главврача медицинского учреждения. Но специалист объясняет: проблема не в ней, а в системе. Ведь мужчина, сдавший кровь, был на ранней стадии заболевания. А тестов, которые могли бы это обнаружить, у медиков нет. На них попросту не выделяли денег.
Заражение
Мария Александровна попала к врачам в бессознательном состоянии в декабре 2016-го. У бабушки диагностировали анемию, ей потребовалось срочное переливание. Из-за редкой группы крови — четвёртой отрицательной, клиника обратилась на станцию переливания. Те позвали своего постоянного донора, 36-летнего Дмитрия. Мужчина из года в год сдавал кровь — проблем не возникало. Но не в этот раз.
Сначала Мария Александровна пошла на поправку, врачи отправили её домой. Только весной 2017-го медики поняли, что перелили здоровому человеку кровь ВИЧ-инфицированного. Тест пенсионерки оказался положительным. Как выяснилось позже, Дмитрий не знал о своем диагнозе. Его обнаружили только через четыре месяца. Мужчина в очередной раз пришёл на станцию, ему сделали иммуноферментный анализ — и нашли ВИЧ. Донор отрицал асоциальный образ жизни и употребление наркотиков. И, в качестве причины, привёл историю про шприц в лесу, на который он случайно наступил.
Позже следователи выяснят, что на самом деле мужчина ещё в 2011-м бывал в наркологическом диспансере, как страдающий алкоголизмом. Родственники пенсионерки говорят, что если бы не грубейшая ошибка врачей, кровь Дмитрия вообще бы не понадобилась.
При переливании крови у неё взяли согласие на то, чтобы переливать, но бабушка была без сознания. По подписи даже видно, что, скорее всего, это не бабушка подписывала, какая-то каракуля. Нам не позвонили. Хотя могли позвонить. У бабушки такая же кровь, как у её сына. Конечно, сын отдал бы эту кровь.
Версия медиков
Врачи утверждают, что когда роковой донор сдавал кровь, он ещё не прошёл инкубационный период заболевания. Мужчина только-только заразился, поэтому иммуноферментный анализ ничего не показал.
При этом существует экспресс-тест ПЦР (полимеразно-цепной реакции). Он выявляет инфекцию на более ранней стадии. В декабре 2016-го все станции должны были иметь его на руках. Но для Подольской кровосдачи их просто не закупили.
Следствие говорит, что главврач станции Лариса Смазнова не осуществила госзакупку тестов ПЦР. Как результат — пожилая женщина заразилась, и ответственность эта на враче. У Смазновой другая версия.
По её словам, в конце 2016-го только вышло постановление главного санитарного врача области о закупке экспресс-тестов крови ПЦР. Денег не выдали, станции пришлось пользоваться старыми тестами, которые не показывают вирус в "инкубационной период".
Суд
Уже в ходе судебного процесса выяснилось, что станция переливания крови с 2010 года работала без лицензии. И лишили её из-за нарушения СанПиН: зданию давно нужен был капитальный ремонт, но деньги на это не выделялись. Смазнова каждый год писала в вышестоящие инстанции, ответа не было. Начальство не занималось проблемами станции, закрывало глаза на работу учреждения без нужных документов — потому, что заменить её было просто нечем. Адвокат Смазновой отмечает:
Когда ставился вопрос: приостанавливать деятельность или нет, то суды принимали решения о том, что для приостановления деятельности оснований нет, поскольку это учреждение является социально значимым, и в отсутствие доноров это нанесёт больший ущерб здоровью граждан. Финансирование было осуществлено не в полном объёме. Произошла раскоординация учреждений. Государство взяло на себя некие обязательства, которые не в состоянии финансово было выполнить. А крайними делают врачей.
Так продолжалось до тех пор, пока в апреле этого года не скончалась 78-летняя женщина. Не дожил до суда и донор Дмитрий — он отказался от лечения.После этого станцию срочно стали приводить в порядок. Сделали ремонт, заменили оборудование, выдали необходимые экспресс-тесты — деньги нашлись сразу после смерти заражённой. Сейчас 47-летнюю Ларису Смазнову судят по статье "Заражение другого лица ВИЧ-инфекцией вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей". Вину она не признаёт и будет добиваться оправдательного приговора.
Семья бабушки намерена требовать для доктора самого строгого наказания по статье — пять лет лишения свободы. По их словам, Мария Александровна страдала не только от болезни, но и от одиночества. Стигма ВИЧ-инфекции лишила её привычных контактов. От бабушки отвернулись многие знакомые — это было тяжелее всего. Родственники отмечают: как бы врач себя ни оправдывала, она даже не выразила им соболезнования.
