Как устроена жизнь в Северной Корее: интервью эксперта по КНДР Андрея Ланькова

Сергей Изотов и Иван Орлов-Смородин в рамках подкаста "Не выходя из комнаты" обсудили актуальную северокорейскую проблематику с известным корееведом Андреем Ланьковым. Среди ключевых тем беседы – присутствие солдат КНДР в России, расчёты Пхеньяна на союз с Москвой, жизнь северокорейских трудовых мигрантов, а также прелести жизни северокорейской элиты и интеллектуальное развитие в стране.

Андрей Ланьков присоединился к беседе из Сеула, отметив, что на Корейском полуострове сейчас время мусонных дождей, сравнимое по объёму осадков с годовой нормой в его родном городе — Санкт-Петербурге. Эксперт предложил свой взгляд на военно-техническое сотрудничество России и КНДР, а также оценил внутреннюю устойчивость режима.

В европейской прессе участились публикации, в которых утверждается, что Северная Корея отправила для участия в боевых действиях на стороне России более 20% своих элитных войск, численность которых оценивается в 50 тысяч человек. Андрей Ланьков полагает, что эта цифра, вероятно, исходит из примерной численности Одиннадцатого корпуса, военнослужащие которого воевали в Курской области. Он уточнил, что этот корпус представляет собой облегчённый вариант спецназа — пехоту с более серьёзной боевой подготовкой, предназначенную, в том числе, для действий небольшими группами в тылу противника в сложных условиях.

Эксперт не согласен с утверждением прессы о том, что это "личный резерв Ким Чен Ына", поскольку эту роль, скорее, можно отнести к командованию охраны столицы, задача которого — защита центра политической власти. Андрей Ланьков предполагает, что именно эти люди останутся вокруг Пхеньяна и не будут задействованы в фронтовой ситуации в зоне СВО. В настоящее время косвенных признаков, подтверждающих слухи об отправке дополнительных военнослужащих, пока нет, хотя эксперт не исключает такой возможности.

Детали организации жизни и быта северокорейских солдат на российской территории очень ограничены. Андрей Ланьков отметил, что северокорейская сторона не заинтересована в неконтролируемом взаимодействии своих военнослужащих с российскими, поэтому они живут отдельно. Однако при действиях небольшими группами, что является спецификой ситуации, некоторое взаимодействие неизбежно. Участие в специальной военной операции открыто обсуждается в Северной Корее с конца апреля, и вернувшимся участникам наверняка будут положены пенсии и поставлены памятники. Главным сдерживающим фактором против дезертирства является наличие семей на родине, поскольку побег — это серьёзное дело, чреватое серьёзными неприятностями, хотя за простой побег семью не отправляют в лагерь, но резко снижают возможности карьерного роста.

Официальная точка зрения Северной Кореи на ситуацию на Корейском полуострове претерпела радикальные изменения (на 180 градусов) в декабре 2023 и январе 2024 года, хотя в течение 80 лет КНДР придерживалась мнения о существовании одной единой Кореи, южная часть которой временно оккупирована американцами. Нынешняя доктрина признаёт существование двух разных суверенных государств, и Южная Корея теперь воспринимается как "просто другая страна, вполне суверенная, вполне отдельная от северокорейцев, с которой у нас в данный момент плохие отношения", пояснил Андрей Ланьков.

Что касается Украины, конфликт подаётся как "борьба с проамериканским реакционным режимом", который ведёт провокационную политику против союзника России и всех "хороших сил на земле". При этом Ланьков рассказал, что вплоть до осени 2023 года рядовой северокореец вообще не знал о вооружённом конфликте в Восточной Европе, и чёткая союзническая позиция в поддержку России была заявлена только летом-осенью 2023 года.

У Северной Кореи есть отдалённая надежда на установление фактического контроля над Югом, если ситуация когда-нибудь позволит, что подкрепляется появлением ядерного оружия и развивающимися межконтинентальными баллистическими ракетами. Сотрудничество с Россией приносит КНДР надежду на получение военных технологий, поскольку северокорейский ВПК развивался на базе технологий СССР, что делает их технологически близкой культурой. Андрей Ланьков подчеркнул, что помимо технологических причин, большую роль играют финансовые соображения, связанные с поставками боеприпасов и отправкой строителей, число которых может превысить 6 тысяч человек, что является "очень хорошей прибылью" для КНДР.

Усиление связей между Москвой и Пхеньяном, включая инфраструктурные проекты, вызывает напряжение в Пекине, хотя Андрей Ланьков считает вероятность российско-китайской ссоры из-за Северной Кореи отрицательной. Он отметил, что, наконец, строится мост через реку Туманган, о строительстве которого он слышал на протяжении 40 лет своей работы. Китайская сторона, в свою очередь, заинтересована в использовании фарватера реки Туманган для прохода кораблей и создания порта на своей территории, что может стать дополнительной проблемой, если мост окажется слишком низким.

Россия сейчас является единственной страной, туристы из которой могут посетить КНДР. Это эксклюзивное право, по мнению гостя подкаста, призвано продемонстрировать хорошие отношения, а также связано с материальной базой — поставки боеприпасов приносят миллиарды долларов прибыли. Однако Андрей Ланьков не видит перспектив для серьёзного развития массового туризма с Россией, поскольку "нашему массовому туристу Северная Корея неинтересна".

Причина не в отсутствии хороших объектов: например, горный курорт, построенный под западного туриста, является "мощнейшим" и изначально был одним из самых раскрученных проектов в северокорейской прессе. Проблема в том, что туристские группы находятся под жёстким контролем, им запрещено покидать отель в одиночку, они могут посещать только специально подготовленные места, и такой контроль раздражает. Кроме того, климат довольно прохладный, и купальный сезон короткий, что делает отдых у моря не столь привлекательным, как в Таиланде или Вьетнаме.

Ланьков отмечает, что северокорейские рабочие присутствуют в СССР и России с 1946 года без перерыва: сначала они занимались рыбной промышленностью, затем — лесоповалом (до начала 90-х), а после — в основном строительством. К концу 2010-х годов примерно три четверти рабочих были заняты в строительстве, причём часто они работали на мелкие фирмы или индивидуалов, занимаясь отделочными работами.

Рабочие делятся на две группы: работающие на объектах (живущие в общежитиях со спартанскими условиями и с минимальными контактами) и работающие по контракту. Работа по контракту более выгодна: рабочий сам ищет себе занятость, но обязан ежемесячно платить фиксированную сумму, "плановые деньги", своему начальнику, которые идут в госбюджет КНДР. Всё, что заработано сверх этой суммы, остаётся рабочему.

Возможность поехать на заработки за границу является "привилегией" и "единственной сейчас возможностью для простого мужика" заработать деньги (около 1500 долларов в год), чтобы затем его семья могла открыть малый бизнес на родине, приносящий стабильный и приличный для КНДР доход. Чтобы получить такое место, существует жесточайшая конкуренция, и рабочему приходится давать взятки начальникам, особистам, а также в медкомиссию и техкомиссию, уточняет Ланьков.

Рабочие, работающие по контракту, имеют достаточно свободного времени и используют его для просмотра интернета, включая запрещённые сайты, от порнографии до южнокорейских изданий, что существенно улучшает их понимание мира. Однако большинство рабочих возвращаются домой, так как их главная цель — заработать деньги для семьи. Несмотря на риски, связанные с возвращением людей, видевших другой мир, доходы от рабочих составляли от четверти до полумиллиарда долларов ежегодно, что являлось чистой прибылью для государства.

Сотрудничество России и КНДР вызывает определённое беспокойство в Южной Корее, но в целом этот вопрос считается периферийным и маргинальным для южнокорейского сознания, подчёркивает Андрей Ланьков. Предшествующая администрация Южной Кореи несколько раз официально заявляла российской стороне, что если будут выявлены факты передачи технологий, связанных в первую очередь с ядерным оружием и баллистическими ракетами, то Сеул ответит прямыми поставками вооружений СВУ.

На фоне успехов северокорейской ядерной программы и растущей неуверенности в надёжности американского "ядерного зонтика" (особенно в контексте риторики Дональда Трампа и его окружения) южнокорейская элита всерьёз обсуждает создание собственного ядерного потенциала. Андрей Ланьков отметил, что "плохо в деревне без нагана, если у соседа пулемёт", и общественная поддержка такого проекта в Южной Корее стабильно высока, составляя от 55% до 70% простых южнокорейцев.

Однако реализация южнокорейского ядерного проекта затруднена: у страны нет собственных расщепляющихся материалов. Более того, соглашения с США, заключённые в 70-х годах, сильно ограничивают возможности Сеула по получению оружейного плутония, поскольку топливные стержни ядерных реакторов находятся под американским контролем. "Без хотя бы косвенного согласия США реализация южнокорейского ядерного проекта невозможна", — заключил эксперт.

Северокорейская элита, выжившая вопреки всем прогнозам, чётко осознает необходимость сохранения политической стабильности и максимального уровня информационной изоляции. Андрей Ланьков полагает, что никаких политических либерализаций, перестроек или гласности в Северной Корее не будет, пока правят нынешние люди, учитывая наследственный характер высшей элиты. Современные технологии, такие как камеры наблюдения, системы распознавания лиц и сотовые телефоны (которых в КНДР 6–7 миллионов), лишь усиливают жёсткий контроль над населением.

Элита единым фронтом выступает против нестабильности, поскольку они "все в одной подводной лодке". Экономические реформы могут проводиться (как это было в 2012–2019 годах, когда успешно копировались китайские реформы 80-х), если это совместимо с политической стабильностью. Если санкции ослабят или отменят, возможно, будут новые попытки реформ, полагает Ланьков.

Ключевым фактором устойчивости является Китай. Китай готов обеспечивать стабильность Северной Кореи, поскольку для него КНДР — исключительно важная буферная зона в условиях противостояния с США, которые имеют военное присутствие в Южной Корее и Японии. Эта поддержка не направлена на оплату "экономических чудес в Пхеньяне", но обеспечивает стабильность режима.

Главный страх элиты — это "германский сценарий", при котором внутренняя нестабильность спровоцирует массовое движение снизу, требующее объединения с Южной Кореей. При таком повороте событий организаторы любого гипотетического переворота, а также либералы и мечтатели о переменах, потеряют власть и могут оказаться в тюрьме, поскольку живут "в тени гигантского южнокорейского монстра".

Элита едина, потому что крах системы приведёт к потере власти для всех, кто сейчас находится у руля. Например, инженер, работающий на старом оборудовании, или врач, использующий технологии времён Первой мировой войны, в случае объединения с Южной Кореей, столкнётся с неспособностью быстро освоить современные технологии. Они могут оказаться в лучшем случае развозчиком пиццы или медсестрой, а не высококвалифицированными специалистами.

Андрей Ланьков подчеркнул, что возможность договориться с внешней силой о гарантиях безопасности (по примеру Сирии или других регионов) также нереальна. Северокорейская элита осознаёт, что обещания в демократиях, в отличие от диктатур, живут только до следующих выборов. В КНДР знают, что даже если американский президент даёт обещание, "следующий-то президент не факт, что эти обещания признает".

Обсуждая роскошь, Андрей Ланьков отметил, что утверждения о "развратном" образе жизни (например, о "группе Радость" времён Ким Ир Сена) относятся к давно прошедшим временам. Нынешний лидер Ким Чен Ын является образцовым семьянином и не поощряет аморальность в своём окружении.

Богатые северокорейцы делятся на две группы: частный бизнес (де-факто арендующий госпредприятия) и высшее чиновничество, тесно связанное с этим бизнесом. Эти люди имеют большие квартиры в привилегированных, часто охраняемых районах Пхеньяна, где круглосуточно работает лифт и есть горячая вода. У них есть машины и доступ к разнообразному питанию, включая импортные фрукты и свежайшую говядину. Однако это не уровень нефтяных шейхов; дворцов и золотых унитазов у них нет, добавил Ланьков.

Северную Корею ранее обвиняли в государственном производстве наркотиков на экспорт, но, по западным оценкам, эта практика прекратилась примерно в 2005–2006 годах, когда маковые поля были уничтожены. Однако внутри страны широко ходили синтетические наркотики, которые население воспринимало как сильные тонизирующие средства, отчасти из-за недостаточного контроля властей. С начала 2010-х годов власти ужесточили борьбу с наркотиками, объясняя населению их опасность, а закрытие границы с Китаем после 2019–2020 годов сократило поток контрабанды.

В крупных городах КНДР, особенно в Пхеньяне и приграничных районах, существует интеллигенция, где наличествуют "умеренно или иногда даже не очень умеренно оппозиционные настроения". Интеллигенция сильно пострадала в период кризиса 90-х годов, но недавно, буквально за последний год-полтора, зарплаты преподавательского состава были увеличены в 30–50 раз.

Градус свободы в академической среде минимален. В гуманитарных науках существуют запретные темы, например, исторические утверждения о том, что корейская государственность по древности не уступает Древнему Египту и Месопотамии, или что корейцы всегда жили в Корее. Тем не менее, по менее политизированным темам, например, о керамике бронзового века, работать можно, начиная статью с цитаты вождя.

Научная продукция, особенно нетехническая (философия, история, романы), жёстко ограничена и находится в спецхранах. Однако экономисты в КНДР имеют очень хорошие коллекции иностранной литературы в спецхранах и активно изучали, например, опыт китайских реформ, чтобы их копировать.

В КНДР, рассказывает Ланьков, есть своя культурная индустрия — знаменитые певцы, актёры и популярные ансамбли, хотя они мало известны за пределами страны. Северокорейские анимационные студии участвовали в создании крупных западных мультфильмов (например, "Король Лев" и "Покахонтас") через подставные фирмы. В современной северокорейской эстраде заметно сильное влияние как западной, так и российской эстрады. Однако любые попытки подпольной художественной деятельности или создания "квартирников" крайне опасны и караются ссылкой в сельскую местность.

Андрей Ланьков, вспоминая начало своего пути как корееведа, отметил, что занялся Кореей в 80-м году, когда работы с китайским языком было мало, и на Восточном факультете ЛГУ решили создать корейское отделение. Возможность поехать на стажировку в КНДР в 1984–1985 годах была "везением". Он вспоминает, что вернувшись в Ленинградскую область после жизни в КНДР, был поражён богатством даже сельского магазина в райцентре, где в свободной продаже были конфеты, рыбные консервы, хлеб и сахар, которые в Северной Корее продавались только за валюту.

Эксперт полагает, что КНДР прошла тяжёлый кризисный период 90-х годов и сейчас находится в исключительно благоприятном периоде. Американо-китайская распря означает, что Китай не допустит серьёзного кризиса у своих границ, поскольку ему не нужна "замятня" в стране, в которой есть ядерное оружие. Возобновление выгодных отношений с Россией, позволяющее продавать боеприпасы, которые, по сути, планировалось утилизировать, также является огромным плюсом.

Кроме того, растёт нежелание Южной Кореи иметь дело с Севером, поскольку присоединение бедной территории принесёт огромный ворох финансовых, социальных и иных проблем.

Андрей Ланьков подчеркнул, что ядерное оружие, которое создавалось как средство самообороны, теперь становится гарантией от внешнего нападения и интервенций. Никакого ливийского сценария в Северной Корее не будет, поскольку никто не решится вмешиваться в страну, которая может "жахнуть" в ответ. Сочетание жёсткого контроля, китайской/российской поддержки и нежелания соседей раскачивать ситуацию, "означает, что с большой вероятностью система просуществует ещё несколько десятилетий".