Израиль начал третью войну против Ливана. Минувшей ночью командование объявило о начале операции на юге страны противника. Это первое пересечение границы Ливана израильской армией с 2006 года. Будет ли масштабная война в регионе, что предпримет "обезглавленная" Хезболла и как там поживает международное право — весь расклад по полочкам дал наш хороший друг и научный сотрудник отдела Ближнего и Постсоветского Востока ИНИОН РАН Василий Останин-Головня.
"Северные стрелы"
Нетаньяху войну не объявлял, а авиаудары назвал лишь "упреждающей операцией". Основной задачей премьер назвал создание 20-километровой буферной зоны между Израилем и Ливаном. Операция направлена против террористических объектов и инфраструктуры Хезболлы. По его словам, масштаб распространится на несколько деревень в приграничье, но вглубь Ливана никто не пойдёт.
Поначалу командование ЦАХАЛ призвало не верить слухам. Но позднее сообщили о начале "ограниченной" наземной операции в приграничных районах Ливана под названием "Северные стрелы".
По данным Минздрава Ливана, от израильских ударов только за минувшие сутки погибло минимум 95 человек и 172 получили ранения. Среди них есть мирные жители.
Хезболла
Один из оставшихся высокопоставленных членов организации — Шейх Наим Касем заявил, что Хезболла готова к продолжительным боям, полностью оснащена и хорошо вооружена. Ночью группировка обстреляла несколько сельских хозяйств Израиля, а также авиабазу Мерон.
А что там международное право?
Тут как никогда применима фраза "вы не понимаете — это другое". В отличие от Палестины, Ливан является признаным государством во всём мире. А значит, военное пересечение границы страны автоматически означает агрессию.
Министр обороны США Лойд Остин заявил, что Штаты поддерживают право Израиля на самооборону и защиту от Ирана, Хезболлы, ХАМАС, хуситов и других террористических организаций. Однако важно искать и дипломатическое решение конфликта.
Во-первых, из-за статуса основного союзника вне НАТО Израиль уведомляет США о своих действиях и, более того, действует с ними в координации. Но у Израиля есть фирменный стиль — сообщать союзникам о своих решениях в последний момент. Во-вторых, Израиль во многом зависит от поставок вооружения от США, и в том числе поставок разведданных.
Почему именно сейчас?
Из-за разногласий внутри самого Израиля. К тому же нужно было время на подготовку, которой требуют подобные операции. Воздушные удары точечно наносить можно, но против такой хорошо организованной и вооружённой организации, как Хезболла, действовать без предварительных мер невозможно. Наглядный пример — кейс с взрывающимися пейджерами, рациями и прочими средствами коммуникации членов шиитского движения.
Помимо подготовки нужно тщательное планирование. У ЦАХАЛ уже был неудачный опыт захода на территорию Ливана — дважды, в 1982-м и 2006-м. Поэтому Израиль понимает, что ему надо поддерживать буферную зону на ливанско-израильской границе, не вступая в прямую конфронтацию с Ливаном.
Сейчас как раз нет полномасштабного вторжения, зато есть локальные действия глубиной не дальше 10–15 километров. Возможно, дойдёт до 20 километров, потому что это — та зона безопасности, которую Израиль видит для себя на северной границе.
Израиль хочет вовлечь Иран в войну?
Это асимметричный конфликт, потому что Израиль государство, а Хезболла — ливанское шиитское движение и политическая партия. Говорить о полномасштабной войне можно только в том случае, если Израиль объявит войну Ливану, что крайне маловероятно.
Израильское правительство понимает тяжесть последствий объявления войны стране, которая входит в Лигу арабских государств. Чем дольше ЦАХАЛ будет на территории Ливана, тем выше риск втягивания других государств в конфликт. Если же Израилю удастся провести всё быстро, то обойдётся без дальнейшего расширения географии конфликта.