Всё это выдержать

Вас кормят один раз в день, вы сидите в школьных подвалах со связанными руками и повязкой на глазах. Бесконечные допросы, требования признаться в том, чего ты не совершал. За отказ — избиения. И самое главное: те, кто с вами это делают, потом требуют сотрудничества.

Сейчас мы описали будни россиян, попавших в украинский плен. Каждый из них прошёл через очень тяжёлые испытания. И из каждого Служба безопасности Украины выбивала обещание стать агентом. Даже были присвоены позывные.

Недавно российский суд заочно арестовал начальника Лукьяновского СИЗО в Киеве Александра Балдука и начальника СИЗО Житомира Петра Титовца. Также заочно арестованы были глава СИЗО Винницы Анатолий Дудоладов и Днепропетровского СИЗО Виктор Ермаченко. Против них возбудили уголовное дело по статье 356 УК РФ "Применение запрещённых средств и методов ведения войны".

Именно там содержались пленные. А мы смогли узнать, как мужественно они выдержали унижения. И делимся этими рассказами с вами.

Утром нас забрала СБУ. Замотали руки скотчем, надели шапки на голову, посадили в "Газель", грозились убить, если будем пытаться сбежать, и начали движение в неизвестном направлении, через какое-то время нас пересадили в другую машину, мы лежали друг на друге, на мне сидел человек, представившийся командиром разведывательного батальона "Правый сектор", в ходе движения он нанёс два удара кулаком в область лица. Когда мы приехали к месту, нам сказали, что находимся в Запорожском отделении СБУ, когда нас выводили из машины, мне нанесли несколько ударов по ногам. Позднее нас развели по кабинетам, провели допросы под видео и записали видеообращение на родину. Нас вывели в коридор, сняли с нас шапки, сделали фотографии и отвели всех в одну комнату.

С утра нас отвезли в КПЗ Запорожья, позднее пришёл человек в балаклаве и в гражданской одежде, провёл допрос, рядом с ним находился неизвестный мужчина, который наносил мне удары ногами в область голени. В тот же день нас отвезли в изолятор, обыскали и развели по камерам, в указанном месте мы переночевали, с утра нас покормили и отвезли в учреждение исполнения наказания №4 Днепра. Перед тем как завести нас в учреждение, они под дулом автомата заставили записать видеообращение, в котором требовали представиться артиллеристами, и что мы разбомбили дома и просим прощения.

После чего отвели в УИН № 4, где нас ещё раз обыскали, провели медицинское освидетельствование, сделали ЭКГ сердца, взяли кровь на анализы, зафиксировали травмы, если у кого-то имелись, они записывали, что были такие доставлены. Нас привели в камеры, к нам пришёл начальник тюрьмы и сказал, чтобы мы не пытались бежать, дал нам пачку сигарет. Вечером нам принесли еды.

В течение следующей недели мы находились в камерах, где читали книги, которые нам дали, каждый вечер к нам приходил начальник тюрьмы и спрашивал, как с нами обходятся, и говорил, что имеются только такие условия. В один из дней нас выводили купаться в баню, в ходе передвижения по территории один из сотрудников УИН №4, кто именно — я сказать не могу, нанёс мне один удар по ноге и один в область таза.

Затем нас перевели в подвальное помещение этого же здания, через несколько дней нас перевели в другое помещение в четвёртом блоке.

Через несколько дней начались допросы, в ходе одного из допросов мне нанесли несколько ударов в область ног и заставили написать обязательство о том, что я даю согласие на неразглашение полученной информации, на дальнейшее предоставление им информации после обмена меня и на использование позывного Юки.

Сначала нас содержали в подвале, затем перевезли в камеры, где мы содержались по отдельности, после чего нас перевезли в исправительную колонию г. Николаева, где практически не кормили. Затем меня перевезли в исправительную колонию г. Винница, где содержание было немногим лучше, поскольку дали одеяло и лучше не кормили.

Факты жестокого обращения со стороны представителей силовых структур Украины в отношении меня и других лиц имели место. Так, после захвата в плен в г. Николаев меня отвезли в местное отделение милиции, точное местонахождение которого я не знаю, поскольку на мои глаза была надета шапка, которая была обвязана скотчем.

О том, что я нахожусь в отделении милиции Украины, я понял по разговору людей, которые меня туда привезли. В указанном отделении сотрудники милиции Украины нанесли мне не менее двух ударов ладонью по лицу, а также не менее двух ударов ногой по голове. При этом мои глаза в тот момент были завязаны, в связи с чем лиц, которые наносили мне данные удары, я описать не могу. Спустя примерно час, в тот же день, после данного избиения меня увезли в неизвестное здание, где неизвестные мне военнослужащие ВСУ Украины наносили многочисленные удары по корпусу моего тела, в частности, в области почек и селезёнки, а также в область головы. Точное число нанесённых мне там ударов я назвать затрудняюсь, однако их было не менее двадцати.

Далее в тот же день меня спустили в подвал указанного здания, где я содержался совместно с другими пленными российскими военнослужащими. В указанном подвале мне разрешили снять шапку. Однако при походах в туалет на мои глаза снова надевали шапку, связывали руки и практически каждый проходящий мимо меня наносил мне удары в область живота. Затем меня перевезли в тюрьму Николаева. В процессе перевозки неизвестные мне сотрудники тюрьмы нанесли многочисленные удары по правому боку, общим количеством не менее четырёх, в связи с чем на моём правом боку образовались многочисленные гематомы.

Спустя примерно трое суток моего пребывания в тюрьме Николаева меня перевезли в тюрьму Винницы, где в первый день пребывания неизвестные мне сотрудники тюрьмы Винницы при моём проходе в камеру нанесли многочисленные удары ногой в область головы и тела — общим количеством не менее десяти, — при этом мои глаза также были завязаны.

Далее, спустя более двух недель, меня перевезли в спортзал неизвестной мне школы в г. Киеве, точное местонахождение я назвать не могу. В указанном спортзале я пробыл примерно десять дней. В данной школе при каждом походе в туалет каждый день со стороны неизвестных мне военнослужащих ВСУ наносились удары по голове, точное количество которых я назвать затрудняюсь. От полученных мной ударов в указанных мною местах у меня очень сильно ухудшилось зрение и по настоящее время меня мучают сильные головные боли. Также по всему телу у меня образовались гематомы, которые на данный момент прошли.

Нас отвезли в КПЗ Запорожья, позднее пришли другие люди и отвезли в другое отделение, где провели допросы, также по видео, перед отправкой нас в другое отделение СБУ, один из военнослужащих ВСУ, узнав, что я снайпер, ударил меня головой о железную дверь.

После прибытия в отделение СБУ развели по разным кабинетам, там находился человек в балаклаве в гражданской одежде, который допрашивал меня, в ходе допроса зашёл человек в балаклаве в военной форме и сказал, что нужно записать видео, на котором я должен был сказать, что пересёк границу Украины через полуостров Крым, я отказался, в связи с чем на меня стали оказывать моральное давление, высказывая оскорбления и угрозы применения физического насилия, а также нанесли несколько ударов по телу, в связи с чем мне пришлось выполнить их требования, а именно: сообщить на видео те сведения, которые они требовали, а именно, что наше подразделение зашло на территорию Украины со стороны Крыма и вело огонь по мирным жителям.

Жестокое обращение ко мне было применено один раз: когда я был заведён на территорию СИЗО г. Винницы. В вечернее время, около 19:00, я двигался по территории указанного учреждения. При этом во время движения моя голова была опущена и лиц сотрудников данного учреждения я не видел. Один из них спросил, кем я являюсь, после чего нанёс мне один удар ногой в область грудной клетки, а также один удар в область поясницы и ягодиц. В один из дней нахождения в СИЗО г. Винницы один из сотрудников называл меня и всех военнослужащих РФ фашистами.

Пребывание в СИЗО, а в особенности в спортивном зале СБУ, было ужасным. В частности, нас кормили один раз в день, давая при этом маленькую порцию на всех, мы всегда были с завязанными глазами и связанными руками. В отношении меня постоянно применялось физическое насилие. Бытовые условия отсутствовали вовсе, в частности, воду давали из-под крана, постельное бельё и иные принадлежности нам не выдавали. Я терял сознание от недостатка питания.