Как работает украинская пропаганда? Так ли она хороша, как о ней говорят? Как дела у контрнаступления и что же будет с "хорошими русскими"?
Владимир Зеленский упорно призывает страны Евросоюза закрыть выдачу виз гражданам России. И тут же получил реакцию от тех обладателей красных паспортов, которые, казалось бы, могли его поддерживать.
Они все как один повторяли мантру "президент Украины имеет на это право", потом добавляли заветное "но". А всё, что было до "но", как известно, не в счёт.
— Но он не понимает, что нам угрожает опасность.
— Но он не понимает, что мы лучшая и самая интеллигентная часть народа.
— Но он не понимает, что мы влияем на умы людей.
— Но он не понимает, что мы полезны.
И правда, можно было бы списать это на непонимание. Но действительно непонимающей стороной здесь остаются совсем не украинские власти.
Поначалу Зеленский обращался к русским напрямую. Украинское гражданство его указом получил российский журналист Александр Невзоров. "Хорошие русские" постоянно мелькали в передачах украинских блогеров, сам глава государства давал интервью представителю ряда российских СМИ. Некоторые, например, Марина Овсянникова или Дмитрий Быков (иноагент) напрямую попадали на Украину.
Теперь они оказались не нужны. Почему? Потому что в Киеве решили, что информационной ценности они больше не представляют.
Как устроена украинская пропаганда изнутри, как она работает?
Шаг I. Захватить повестку
"Понимаете, как вот работает информационно-психологическая борьба? Первая страница в американском учебнике по информационно-психологической борьбе, первая глава, просто цитирую: основная задача информационно-психологической операции — захватить повестку дня. Всё, после этого можете расслабиться и ничего не делать".
Одной из главных проблем украинской власти до 24 февраля было противостояние с внутренними конкурентами. В руках офиса Зеленского было ограниченное количество медиаресурсов. И то косвенно они подчинялись другим людям, группам, структурам. Часто нещадно критиковали режим. Неважно, по каким причинам. И в какой-то момент режим нашёл способ сосредоточить власть в инфополе в своих руках. С помощью Совета национальной безопасности и обороны. В обход законных норм.
Решением Совета (исполнительного, по сути, органа) один за другим закрывались каналы. Поначалу Виктора Медведчука — самой удобной цели с точки зрения репутации. Его ведь не пожалеют. Затем Евгения Мураева, ещё одного украинского политика. Под санкции попало и издание Страна "юа" и, например, блогер Анатолий Шарий и его медиа "Шарий нет". Затем на Украине приняли закон об олигархах. Что значительно осложнило бы им владение медиа. Сделано это было для контроля над Ринатом Ахметовым, Петром Порошенко и Игорем Коломойским.
Но после того как в стране ввели военное положение, Зеленский получил карт-бланш. То, что он начинал делать до боевых действий, теперь получило хорошее оправдание. Независимое телевещание было отключено. Теперь на Украине одна кнопка — национальный телемарафон. Там друг друга по очереди сменяют нужные журналисты. Ахметов уже отказался от своих активов в пользу государства. Порошенко тоже вышел из собственников медиахолдинга.
Контроль усилился и за телеграм-каналами. За чтение неправильных пабликов можно получить проблемы. Особенно, если их обнаружат военные, решившие вдруг проверить ваш телефон. Несогласие с официальным курсом также может повлечь неприятности. Поэтому многие бывшие журналисты, считавшиеся ранее "пророссийскими", пытаются адаптироваться к новым условиям. Перед каждым эфиром повторяют устойчивый набор выражений, отражающий их лояльность власти. Перекраситься выходит с переменным успехом.
Итак, все информационные источники (подавляющее большинство) в ваших руках. Критическая позиция к ним невозможна из-за угроз преследования. Тогда необходимый вам месседж распространяется со стремительной скоростью. От медиа к медиа, от одного канала к другому. Приобретает истерический оттенок и создаёт нужный устойчивый образ в голове. Проведите простой эксперимент: погуглите, сколько раз в украинских медиа упоминалось "контрнаступление на Херсон". В течение одного дня. В каких выражениях его описывали?
Спойлер: очень много и в одних и тех же.
Шаг II. И мировую повестку тоже.
"В шкуре жертвы ты как дома, так что ты не Vagabund".
Украина не могла вести боевые действия в одиночку. Выход — убедить другие государства (в особенности Запада): "Вы должны нам помочь". Причём не просто попросить помощи, а внушить, что это естественная необходимость. Даже больше — моральный долг. Что не помочь — значит совершить преступление перед самими же собой.
Для этого в ход пойдёт то, что философ и теоретик коммуникативного действия Юрген Хабермас (сейчас ему 93 года) назвал "моральным шантажом".
"Требования невинно обиженной Украины, которая без колебаний превращает политические просчёты и неверные повороты предыдущих немецких правительств в моральный шантаж, настолько же понятны, насколько очевидны эмоции, сострадание и потребность помочь, которые они вызывают у всех нас".
В ход пойдёт то свойство коллективного Запада, которое Паскаль Брюкнер назвал "тиранией покаяния". Буквально политический мазохизм, удовольствие от признания за собой вины перед любой угнетённой общностью, особенно — представителями стран Третьего мира. Дискурсивно Украина здесь такой же Третий мир. В одном ряду с угнетаемыми меньшинствами: ЛГБТ, чернокожими, инвалидами. В евроатлантическом зеркале Украина выстроила свою идентичность через травму. Более того, сделала её ещё более актуальной тезисом: “Мы умираем за ваши ценности, пока вы наслаждаетесь круассанами, шницелями и портвейном”.
"Это будет еще одно историческое проявление того смысла, который содержится в словах: мы — с вами, будьте с нами. Поэтому я прошу вас быть максимально активными именно в эти дни, именно в эти недели, чтобы все европейские лидеры согласились, что защищать и усиливать Европу, — это наше общее дело, и чтобы никому не удалось сделать исключение из этого принципа".
При этом любое отклонение от заявленных требований объявляется "помощью России" или "недостаточным старанием".
"Важно добиваться, чтобы Украина стала частью Европы, и европейцы чётко про это говорят. Для реализации конкретных процедур Евросоюз может сделать больше. Больше сделать для нас, для Украины и для себя".
Попытки усомниться в происходящем выдают в вас "пособника агрессора". И вас тут же могут заклеймить, ведь вы оскорбляете сторону, имеющую моральное право требовать от вас чего угодно.
— Но постойте, скажет условный итальянец, почему я должен платить больше за газ?
— Потому что мы умираем, чтобы ты мог спокойно есть пасту. Пара евроцентов не такая большая плата, мы отдаём жизни.
— И хорошо, но это ваша родина, а у меня есть моя.
— Но вы в ответе перед нашей Родиной. Ваше правительство годами снабжало Россию миллиардами за газ и нефть и закрывало глаза…
— Но… Но… Но…
— Вы хотите сказать, что не поддерживаете европейские ценности, не цените человеческие жизни… (далее по списку)
На этих словах рефлексирующий житель ЕС пойдёт перечислять очередной транш в центр помощи беженцам, потом сходит на приём к психотерапевту. Ведь ментальный комфорт важен и нужен. Ведь он же не может чувствовать себя плохим. Тем временем на ЛГБТ-прайдах украинские флаги соседствуют с радужными. А спикеры и организаторы напрямую заявляют, что борьба против России — это борьба за ЛГБТ, ведь Москва — рассадник гомофобии.
В мировой прессе появляются статьи о том, как ЛГБТ участвуют в боевых действиях. Слева — мужчина "до" — в макияже и на каблуках. Справа — "после" — уже в камуфляже и берцах. Считают ли, что Украина сражается за ЛГБТ, боевики националистических формирований, спины и груди которых украшают свастики, руны и прочие эдельвейсы? Некоторые знают и, плюясь, получают от них оружие. Для дела ведь. Создаёт ли это в будущем предпосылки для конфликта? Создаёт.
Теоретически пытаясь представить борьбу за Украину как глобальную, вы размываете национальную мотивацию, понятную тем, кто сражается на фронтах. Солдаты больше не отстаивают свой дом, они отстаивают ещё и права гендерно-нейтральных людей заключать браки и получать квоты в ВУЗах.
И можно было бы ответить: это просто инструмент, каждому — своя повестка, пусть противоречия налицо. Но в наши дни инфополе — глобально. И если с одной стороны вы возражаете Кремлю и говорите "Украина не под внешним управлением, она субъектна", а с другой отстаиваете абстрактные "ценности", то рано или поздно возникнет вопрос: "За что же мы на самом деле сражаемся?" Может, говоря о борьбе с однополярным миром, российские медиа были не так уж и не правы?
И пусть украинская международная пропаганда оказалась эффективна, с точки зрения тактики, стратегически у неё есть изъяны. Проблема в том, что, как писал Хабермас, моральный шантаж не может длиться вечно. И Серхио, Карл, Марк, Софи, устав от того, что бриошь с джемом каждый раз становится дороже, не снимут украинский флаг с аватарки на фейсбуке*, нет, но пойдут и проголосуют за тех, кто призовёт ослабить "антироссийские санкции".
Шаг III. Построить фабрику мифов
"Миф всегда трактовался как результат бессознательной деятельности и как продукт свободной игры воображения. Но здесь миф создаётся в соответствии с планом. Новые политические мифы не возникают спонтанно, они не являются диким плодом необузданного воображения. Напротив, они представляют собой искусственные творения, созданные умелыми и ловкими мастерами".
Украинское политическое сознание в принципе мифологично. Любая политическая личность, любые высказывания, сразу приобретают лоск "легендарности" (часто иронический), становятся меметичными, обрастают набором понятных символов и/или мемов. Удачные компоненты такого мифа: понятный и чёткий нарратив (да-да, путь героя по Кэмпбеллу) и эмоциональная составляющая (вы должны ощутить сопричастность). Последняя может быть выражена визуально или же хлёстким выражением — чем-либо эффектным.
После 24 февраля Владимир Зеленский сам превратился в миф. Некогда народный любимец и комик теперь защитник страны. Успех, помимо актёрских качеств самого Зеленского, вполне объясним. Он казался простым человеком в чрезвычайных обстоятельствах, он преодолевал препятствия и изменялся на глазах у населения. И вот вместо пиджака — зелёная милитари-футболка и лёгкая небритость. Тон — угрожающий и брутальный. Его образ грамотно переместили в область литературы. Новый Че Гевара. Тысячи, десятки тысяч биографий или сборников интервью Зеленского на европейских прилавках. Обложка Time, почётные приглашения на мероприятия и так далее.
Причём явный признак намеренной работы с образом — фотосессия для журнала Vogue. Здесь самые заядлые сторонники задались вопросом: а уместны ли фешн-фото во время боевых действий? Сформировалась и плеяда героев поменьше. Арестович (о нём позже), Ким (тот, который "Доброго вечора, мы з Украины"), Ермак.
К этому же пункту стоит отнести знаменитый "Русский военный корабль". Преподносили это выражение как историю несломленного украинского героя, погибшего за свои идеалы на острове Змеином, да ещё и с характерным украинским издевательским духом. То, что тогда солдаты выжили и сдались в плен России, никого не волновало. Фраза вошла в оборот, с ней издали подарочные почтовые марки, банки стали печатать её на кредитках, каждый второй украинский рэпер включал её в свой текст.
Или "призрак Киева". Несуществующий, скорее всего, пилот истребителя, который уничтожил практически всю российскую авиацию. Мифическими свойствами наделяются и вещи. В частности, оружие. Карго-культ затрагивает байрактары, джавелины, хаймарсы. Беспилотник — это не просто беспилотник, а буквально плоть от плоти украинской победы. Каждое новое чудо-оружие, переданное Западом, приобретает измерение чуда. И инкорпорируется в украинскую массовую культуру. Эмоциональное подспорье здесь — кадры, на которых смертоносная техника якобы выжигает всех и вся. Байрактар — теперь тоже человек, со своей историей, со своим путём.
Таким образом, под воздействием мифологической сетки человек погружается туда, где на каждый рациональный вопрос есть сформированный образ-ответ, затмевающий всё остальное. Сетка стройна внутри, и выйти за её пределы не так сложно. А главное и не нужно.
Шаг IV. Мотивировать своего, разложить чужого
Как заставить украинца сражаться с тем, кого он считал (или мог считать) братским народом. С тем, кто живёт через пару километров, говорит на одном языке, слушает одну музыку, смотрит одни фильмы? Ответ: дегуманизация.
Посмотрите на украинские СМИ. Там сложился целый каталог уничижительных существительных для обозначения "внечеловеческой" или "стадной" сущности российского гражданина.
Орки, русня, рашисты, зомби.
Слово "Россия" пишется исключительно с маленькой буквы. Тезис "хороший русский = мёртвый русский" тысячами сообщений тиражируется в твиттере и инстаграме (запрещённом в России).
Принцип тотальности здесь играет определяющую роль. И в каждом русском, даже публично поддержавшем Украину, необходимо видеть едва ли не генетического шовиниста. В этом смысле образцом является блог Сергея Стерненка. Выходца из маленького городка Одесской области, похищавшего во времена Евромайдана пророссийских депутатов, и убийцу двоих людей, оправданного судом. Потом свои мелкие криминальные подвиги он превратил в медийный капитал.
Каждый свой выпуск он строит на поиске неудобных фраз российских либеральных спикеров, утверждая, что по одному факту связи с Россией человек лишается человечности. А значит, проявлять к ним эмоции, прислушиваться, жалеть их незачем. Это стадо, пластилиновая масса, нечто менее одухотворенное чем байрактар. Ваш вчерашний сосед — просто кусок плоти, с которым можно делать что угодно.
Ещё один пример — канал "Исландия.ТВ". Его ведут политтехнолог офиса президента и бывший журналист канала Коломойского. С крайне украинскими фамилиями: Петров и Иванов. Один из самых популярных форматов — "Разрыв". Внутри — примерно то же самое, критика любых высказываний с российской стороны. Почему? Потому что вы должны усвоить, кто тут на самом деле враг. А чтобы придать убедительности своим словам, нужны детали. Например, подробные описания "зверств", которые творили войска ВС РФ.
Такие фейки раньше распространяла экс-омбудсмен Украины Татьяна Денисова. Изнасилования птиц чайной ложечкой, поедание собак, весь комплект. В какой-то момент обвинения стали настолько дикими, что Татьяну пришлось снять с должности. С формулировкой "не предоставляла доказательств своим словам". Но информация уже успела отложиться в массовом сознании.
Или "переговоры российских солдат", которые публикует СБУ. В этих записях тоже комплект: украденные холодильники, удивление по поводу "шикарной жизни" украинцев, желание сбежать с фронта. Доходит до того, что якобы жена якобы военного говорит ему об украинках: "Насилуй их, только используй презерватив". Функция этих записей — в том числе — демотивация российских солдат. На них, к слову, пропаганда работает достаточно тривиально. Месседжи: "Ваша армия проиграла", "Ваши же солдаты говорят, что уже сдаются".
К этим же попыткам разложения завышенные цифры потерь, обещания денег и гражданства стран ЕС за сдачу в плен, и уверения в "неправедности" выбранного пути.
Шаг V. Побеждать, пусть даже и в медиа
Все поражения в украинском медиаполе подаются как необходимый шаг для перегруппировки войск. Оставили Северодонецк и Лисичанск? Не было смысла, человеческие жизни важнее. "Азов" (запрещённый в РФ) сдался в плен? Нет, это была спецоперация по экстракции.
Озвучивает всё это Алексей Арестович. Спокойным голосом, терапевтическим тоном. Всё идёт по плану, всё так, как нужно. Ничего страшного не происходит. Один эвфемизм на другом, но подготовленное описанным выше сознание уже готово это воспринимать. И неважно, что менять свои слова приходится раз в неделю. Суть в том, что слышат то, что слышать хочется, что уже предварительно сформировано пропагандистским аппаратом.
Но ведь нужны и победы. А если реальных нет — всегда можно выдумать. Так и случилось с контрнаступлением на херсонском направлении. Его рекламировали как "переломный момент СВО", то переносили на конец июля, то на начало августа. В какой-то момент очевидность спланированной медиакампании стало невозможно игнорировать.
По порядку:
1. Тезис о возможном контрнаступлении постепенно вбрасывается Арестовичем в повестку.
2. Украина получает системы HIMARS. Они наносят первые удары, в том числе по Антоновскому мосту в Херсоне.
3. Почти одномоментно в украинских медиа появляются заголовки: "Зеленский отдал приказ деоккупировать Юг Украины", "Зеленский заявил о контрнаступлении". Это озвучивают секретарь СНБО Данилов и министр обороны.
4. Сообщают о том, что ВСУ отбивают сёла на херсонском направлении.
5. "Эксперты" анализируют, как HIMARS позволит выжечь склады БК России и перебить логистику, чтобы взять ВС РФ в кольцо.
6. Ничего не происходит.
Обыватель, вскормленный верой в непобедимые ВСУ и мифологизирующий западное оружие, уже воет от счастья. А потом читает признание: "Это была информационная операция". Зато внимание от освобождения всей ЛНР отвлечено. Вопросов властям не задают. Мы выдумали победу, поверили в неё и удовлетворились. И, когда Украина начнёт терпеть поражение на Донбассе, они попытаются повторить то же самое. Затмить реальные поражения виртуальным триумфом.
Шаг VI. Использовать русских
"Ты снял часовое видео, чтобы полить бывшего артиста ******. Значит, то же самое ждёт твоих нынешних артистов потом".
Поначалу украинская власть пыталась разыгрывать русскую карту. Механика простая: мы обращаемся к "настоящей России", к интеллектуалам, либералам, оппозиционерам. Вы наши союзники в борьбе против общего врага. Мы не имеем ничего против россиян, у нас претензии к режиму.
И почва была плодотворная. Расписки в верности Украине. Тысячи эмигрантов, тратящих остатки своих накоплений на то, чтобы кинуть пару лари или драхм в фонд поддержки ВСУ. Антивоенные комитеты и бесконечные покаяния. Но это не сработало.
И вот тот, кто вчера ходил по Даунинг-стрит в вышиванке, заедая соей фиш-энд-чипс, уже должен писать возмущённые посты на фейсбуке*. Ведь их предлагают выслать из цивилизованного мира. Потому что они теперь — отработанный материал, нужды в них больше нет.
Марина Овсянникова должна была давать пресс-конференцию в Киеве. Но возмутились активисты, дело быстро свернули, а теперь экс-журналистка Первого должна сесть. Потому что другая сторона этой пропагандистской машины уже взвинтила ненависть украинского населения к любому российскому деятелю донельзя. Потому что пути назад у власти уже не осталось.
Та же история с так называемым "Легионом свободы России". Наскоро слепленной армии из российских военнопленных. На знамени — бело-сине-белый флаг. Задача — "борьба за свободную Россию".
После пары громких пресс-конференций и роликов с тремя людьми, тренирующимися в безымянных полях, они буквально исчезли из медиасводок. И даже некоторые оппозиционные активисты признаются: пытались попасть, но нам не отвечали.
Вчерашних союзников утилизировали, как немцы утилизировали Власова. Этот продукт не интересен с точки зрения маркетинга, извините. Хороших русских не существует. Нашей русофобии недостаточно. Вы враг, даже если клянётесь быть другом. У вас есть возражения? Ну что же, порвите свой шенген. Дальше — хуже.
Уловка 2022
— А они вам её показывали, эту "уловку"? — спросил Йоссариан. — Почему вы не заставили их прочитать вам текст этой "уловки"? — Они не обязаны показывать нам "уловку двадцать два", — ответила старуха. — Закон гласит, что они не обязаны этого делать. — Какой ещё закон? — "Уловка двадцать два".
Можно ли говорить, что украинская пропаганда эффективна? На короткой дистанции — в каком-то смысле. На длинной — она начнёт есть сама себя. Почему? Из-за внутренних противоречий.
Во-первых, конфликт глобального и локального. У населения рано или поздно возникнет вопрос "За что на самом деле надо сражаться?" И что-то подсказывает, что заигрывания с ЛГБТ-повесткой скорее пойдут во вред, чем во благо.
Во-вторых, конфликт между реальностью и вымыслом. Как долго можно кормить население виртуальными победами? Учтите, что эта же пропаганда мобилизует население, держит его в постоянном напряжении, кормит "успехом". Власть сама взвинтила ожидания до предельной точки, власть сама обещала штурм Крыма и Москвы уже в ближайшее время. А чем выше ожидания, тем больнее в них разочаровываться.
В-третьих, медиапопутчики Украины от них отвернутся. Ведь на примере российских эмигрантов стало понятно, как обращается со своими союзниками Киев.
В-четвёртых, население не только мобилизовано, но уже пропитано ненавистью. И этим могут воспользоваться те силы, которые режим Зеленского отодвинул под предлогом войны. Ахметов, Коломойский, Порошенко, мечтающий вернуться в кресло. И если агрессии нужен будет выход, удобным козлом отпущения назначат самого украинского президента.
В конце концов, устанет ли коллективный Запад от морального шантажа и выражений в духе "ливерная колбаса" в адрес своих премьер-министров? Интерес к Украине уже падает, в повестке вновь и вновь другие регионы: Косово, Тайвань. В повестке — свои собственные холодильники и кондиционеры. Украинская пропаганда сама подготовила себе ловушку. И вряд ли способна вырваться из неё без огромных потерь.
* Деятельность Meta (соцсети Facebook и Instagram) запрещена в России как экстремистская.
