Это дети… Донбасса, часть 4 — кадет

Эта часть нашего проекта могла бы быть самой лёгкой. В отличие от остальных героев, 14-летний Володя Синельников всегда знал, кем он хочет быть. Военным. “Вернее, — поправляется он, — военным, это если родина позовёт, а так — солдатом”.

Его маленькая комната похожа на казарму. Ничего лишнего: кровать, шкаф, плакат "Добровольцы" на стене. В шкафу военная форма, уставная "сердюковка" — он покупал её за свои, скопленные по рублю, деньги. На окне коробочка с шевронами: нашивку "Z" подарил незнакомый солдат, остальное — из военторга.

Дядя паренька был командиром танка, и любовь к тяжёлой технике передалась Володе. Чем отличается тридцатьчетвёрка от девяностого, расскажет, даже если разбудить среди ночи. На вопрос, почему он всё-таки в будущем видит себя в форме, отвечает: я люблю дисциплину.

С таким — конечно, только в кадетское училище, куда же ещё? Но внезапно всё переворачивается.

Вова берёт чистый лист бумаги и рисует… Сначала кажется, что он решил изобразить взрыв, хотя речь шла о светлых эмоциях, но скоро мы видим — это фейерверк. Подросток рассказывает, как в прошлом году он с другом устроил небольшое пиротехническое шоу, и в тот момент ему было хорошо, радостно и спокойно. Ни маму, ни папу рисовать мальчишка не стал, говорит, это было давно, да и лишний раз вспоминать о них больно.

В 2014-м Вове было пять лет. Тогда ВСУ обстреливали Луганск из всего, включая самолёты, но его семья жила за городом, взрывы бухали далеко. Родители на летней кухне готовили еду, а мальчишке срочно потребовалась игрушка, которая лежала в погребе, в коробке. Пацан настойчиво просил маму достать её. Плиту пришлось оставить, но до игрушки она так и не дошла: тяжёлый снаряд прилетел прямо в огород.

Отец закрыл собой Вову, но всё равно получил несколько ранений в плечо. Маме досталось больше. Она была жива, когда приехали медики, только спасти её не удалось — скончалась в больнице. Отца вскоре тоже не стало. Пятилетний мальчик тогда до конца не понимал, что произошло, и каждый день ждал, что придёт мама, обнимет и поцелует в щёку. Только она всё не шла.

С Володей остались дядя и бабушка. Они поселились в том самом доме, где случилось несчастье. Несколько лет после того дня пенсионерка не решалась заводить разговор, а когда Вове исполнилось семь, беседа состоялась, и стала для парнишки настоящим потрясением. Он признался, что испытал шок и сильно плакал — в последний раз. С тех пор слёз на его лице больше не было ни разу, все вылились в тот день.

Когда мы ехали к Вове, мы знали, что будем делать — отвезём в кадетку, где он примерил бы парадную, а не полевую форму, пожил бы по уже знакомому ему распорядку, позанимался теми дисциплинами, о которых мечтал.

Но за несколько дней до того, как мы отправились в Луганск, умерла его бабушка. Парень остался с единственным родным человеком, дядей, которому тоже оказалась нужна поддержка.

Мир

Военные сильные. Военные мужественные. Военные верны присяге. Благодаря военным мир держится в равновесии, а солдаты не начинают войны, но заканчивают их. Видимо, как-то так устроено в голове у Володи, когда он говорит нам, что если бы он мог — сделал бы так, чтобы войн не было, и тогда родители были бы живы.

Он надевает форму, показывает нам: она пока ему велика, рукава приходится подворачивать, ноги болтаются в берцах. Но когда он надевает зелёный "пиксель", он чувствует себя супергероем и идёт маршировать между грядками в огород. Тянет носок, шагает в такт. Вова пока не может объяснить, зачем, но точно понимает, что это ему пригодится.

Мы приехали, чтобы исполнить его желание, но пока добирались, Вова оказался перед сложным выбором. Ехать с нами навстречу мечте, или остаться с дядей, которому сейчас сложно.

Пожилой мужчина со словно вырезанными в старом дереве чертами лица заботливо каждый раз поправляет форму на Вове. Он прекрасно знает, о чём мечтает паренёк, которого обстоятельства сделали старше и мудрее слишком рано. Он не против, чтобы подросток ехал с нами.

Но Вова уже принял решение. Взрослое, мужское решение, хоть это было непросто. И никакие уговоры не могли изменить его выбор — он не поедет. Он остаётся верным тому, кто поддержал в тяжёлое время, и теперь юноша таким образом возвращает долг. Он отказывается от мечты — но лишь на время, чтобы подарить тепло и заботу едва ли не единственному оставшемуся у него близкому человеку.

Мы прощаемся. Мы могли бы уговаривать парня, и, наверное, уговорили бы. Но мы заканчиваем наш выпуск здесь, и думаем, что поступили правильно.